Читать книгу - "Ледяной трон  - Татьяна Осинская"

— Это какая-то ошибка… Брат не мог такого совершить!

— Мог. Он был пойман на месте преступления. Более того, князь Вьюжный также находится под следствием как соучастник.

— Что?

— В результате допроса мы выяснили, что он подозревал о готовящемся покушении, но не посчитал нужным поставить нас в известность. А это приравнивается к участию в заговоре!

— Нет, не может этого быть! Не может! — Голос внезапно охрип, и мне пришлось до боли сжать руки в кулаки, чтобы привести себя в чувство. — Что сейчас с братом?

— Эта информация вас не касается.

— Еще как касается! Это клевета! Наймин не мог такого сделать! — перешла я на крик.

— Однако сделал, у нас уйма свидетелей! — резко оборвал меня дознаватель.

— Что с ним будет?

— Трил, вы не так давно сдали экзамен по королевской истории. Причем, как мне доложили из академии, сдали на высший балл. Так напрягите память и вспомните, что бывает с предателями.

— Смертная казнь… — шепотом произнесла я и затрясла головой. — Нет… Нет!

— Да, трил, именно смертная казнь его и ждет. Остальных же участников, в зависимости от тяжести вины и заслуг перед родиной, ждет либо аналогичная участь, либо заточение в темнице, либо…

— «Лишение», — выдохнула я, с ужасом глядя на главного дознавателя.

Лишение магии — самое страшное наказание, сжигающее одаренного всего за несколько месяцев. Вместе со способностью творить магию, лишение отнимало и жизненные силы, иссушая тело и умерщвляя душу. Королевская кара за измену, назначенная для аристократов.

— Да, трил. Так что молитесь богам, чтобы все ваши слова подтвердились. Потому что в противном случае именно через него вам и предстоит пройти. Уже сейчас я нашел много любопытного в вашей биографии…

— Ищите, сколько пожелаете, трил. Мне скрывать нечего, — равнодушно отозвалась я, полностью раздавленная новостями. — А пока разрешите идти.

— Не разрешаю. Мы еще…

— Мы уже все выяснили, трил. В противном случае наша беседа проходила бы в других условиях и на другом уровне. Прощайте!

Не слушая дальнейших возражений, я покинула кабинет. Куда и зачем шла — сама не знаю. В голове было пусто, а в ушах набатом звучало въедливое: «Казнь». Нет, это какая-то глупая шутка! Такого не может быть! Не может…

Однако последующие дни окончательно убедили меня в обратном. Вся столица гудела о покушении на Снежного короля, позабыв даже о праздниках, посвященных уходу из мира Лихар. Солнечное появление Интара, ознаменовавшее календарное наступление лета, также прошло без должного внимания, поскольку все погрузились в газеты — в них мелькали многочисленные имена участников и организаторов. В числе трех первых значились имена милиатов, претендующих на Ледяной трон. Отца тоже затронули, не удосужившись объяснить, в чем именно его обвиняют.

Всего за пару дней несколько весьма уважаемых семей превратились в изгоев общества и поспешили покинуть столь недружелюбную столицу. Каймин ал Дерен тоже уехал, чтобы ему на смену прибыла княжна Вьюжная.

День за днем я пыталась добиться встречи с братом или отцом, но снова и снова получала отказ. Не помню, как спала и чем питалась. Не знаю, что делала и как передвигалась. Я просто существовала, пробуждаясь лишь в редкие минуты встречи с трилом Касто, когда умоляла его позволить мне увидеться с родными. Но все было напрасно. Ни положение в обществе, ни деньги и связи, ни скрытая Сила не могли помочь. Все становилось таким бесполезным, когда речь заходила о короле. Лайре, который даже не пострадал! Но который оказался так скор на расправу…

О казни участников заговора я узнала самым банальным образом — пролистывая газету. Даже перечитала статью несколько раз, не в силах поверить скачущим перед глазами буквам. А когда смысл до меня все же дошел…

Я кричала. Кричала так, что сбежались все слуги нашего столичного дома. Потом сил не осталось, крик перешел в вой, который слышали, наверное, даже соседи. Боль… Она была всепоглощающей, буквально разрывающей изнутри. Я не могла дышать, давясь рыданиями. Я не могла остановиться: перед глазами стояло родное улыбающееся лицо брата, стоило смежить веки, как накатывало отчаяние. Магия, что столько лет находилась в железных тисках, вырвалась на свободу. Неконтролируемым потоком она хлынула в разные стороны, разбивая преграды, замораживая все живое. Эта сила, зародившаяся в самом сердце, в одно мгновение превратившемся в кусочек льда, несла по округе боль и холод.

Я не хотела жить… Я не хотела, чтобы другие жили… Когда у тебя отнимают самое дорогое, когда лишают части души, все остальное исчезает. Ты остаешься один. Тонешь от безысходности и молишь богов, чтобы это был сон. Всего лишь ужасающая фантазия нашего сознания, которая растворится вместе с ночной тьмой, и, проснувшись, ты поймешь, что все, кого любишь, — рядом.

Но мой кошмар отказывался уходить, сводя меня с ума и доводя до магического истощения. Когда в разрушенном доме появились маги, видимо вызванные испуганными соседями, им осталось только забрать тело. Пустую оболочку, лишенную Силы и желания жить. Ледяного голема, так похожего на человека снаружи и мертвого внутри…

Позже в газетах появилась статья о неисправном артефакте, который повлек за собой масштабные разрушения и чудом не убил княжну Вьюжную. И никто не усомнился в этой истории, обыватели и подумать не могли, что такой мощный всплеск способно породить разбитое сердце.

В лазарете мне принесли благую весть: отец был помилован и сослан в родовой замок. Это известие потихоньку возвращало меня к жизни.

Похорон осужденных не было. Снежный король отказался предавать изменников воде, приказав их сжечь… Уничтожить не только тело, но и душу, через огонь порвав ее связь с родной стихией. Слишком жестокое наказание даже для настоящих убийц, что уж говорить о тех, кто только пытался.

Даже после того, как на моих глазах прах был развеян по ветру, я отказывалась верить в случившееся. Каждую ночь, засыпая в лекарском доме, я молилась богам… Просила вернуть меня в прошлое и дать возможность все изменить, чтобы спасти брата. И, видя тщетность молитв, все чаще думала о том, чтобы расстаться с жизнью. Лишь мысли об отце связывали меня с этим миром… и загадка исчезновения Альдарина.

Чем чаще я расспрашивала наших общих знакомых о нем, тем больше сходила с ума. Его никто не помнил. Его никто не знал. Даже в родовых книгах не было ни одного упоминания об Альдарине ал Тарене, с которым я провела бок о бок столько лет.

После очередного вопроса о Даре я попала в отделение для душевнобольных. Лекарь душ подробно расспрашивал о моем воображаемом друге, задавая множество странных вопросов. И чем больше я его слушала, тем сильнее закрывалась, в какой-то момент действительно поверив, что Альдарин был плодом моей фантазии. Моей детской мечтой о верном друге, который наравне с братом защищал от всех невзгод, который всегда поддерживал и выручал. Моим маленьким чудом, светлым воспоминанием и… болезнью, которая прогрессировала столько лет.